Ю.П. Гавен
КАК Я СТАЛ ЛЕНИНЦЕМ1
(Отрывки из воспоминаний о Лондонском съезде)
Это было весной 1907 года. Социал-демократия Латышского края (тогда так называлась Латвийская областная организация нашей партии) послала меня на пятый Всероссийский партийный съезд2.
С большим нетерпением я ждал дня открытия съезда. От него я, местный работник, ожидал серьезной школы, которая должна была расширить мой кругозор и углубить мои познания по всем спорным теоретическим и злободневным практическим вопросам партийной жизни и первой русской революции. На съезде я ожидал познакомиться с платформами главных фракций и течений в партии в изложении и освещении их авторов... Я надеялся там увидеть Плеханова и особенно Ленина, взгляд которого на сущность и задачи русской революции и тактику пролетарской партии в ней я уже тогда считал правильными.
Я не ошибся в своих ожиданиях. Лондонский съезд стал важнейшим моментом в моем развитии как революционного марксиста.
Здесь я подытожил свой пятилетний революционный практический опыт (теоретический багаж у меня тогда был еще сравнительно небольшой), теоретически оформил его и под непосредственным, личным влиянием самого Ильича превратился из «большевиствующего латыша» (так нас, латышских большевиков, прозвали меньшевики) в «правоверного ленинца».
На другой день после приезда в Лондон я уже участвовал в заседании большевистской фракции, на котором обсуждался вопрос о технической подготовке вооруженного восстания, партизанской борьбе и экспроприациях. Эти вопросы были самыми спорными в данный период. Меньшевики принципиально отрицали необходимость технической подготовки. В признании технической подготовки восстания большевиками они усматривали уклон последних от марксизма в сторону бланкизма. По этому вопросу они готовили большевикам поражение на съезде. Я лично, кроме того, очень интересовался этим вопросом, так как перед тем прошел годичную суровую школу партизанской войны в Прибалтийском крае (в 1906 году). Теоретическое марксистское обоснование этого вопроса имело для меня, и вообще для партизан-практиков, большое значение.
Но дискуссии меня далеко не удовлетворили. Выступавшие товарищи делились практическим опытом, но не давали итога, марксистского анализа и теоретического обоснования накопленного опыта.
Наконец, выступил Ленин. Он говорил всего минут сорок. С громадным вниманием я следил за его речью. и чем больше он говорил, тем больше покорял меня своей железной ясной логикой. Его конечные выводы о необходимости технической подготовки восстания и о партизанской войне стали для меня ясными и сами собою разумеющимися.
Выступления Ленина на пленарных заседаниях съезда (по вопросу о работе ЦК, о работе думской фракции, доклад об отношении к думской фракции3) дополнили и закрепили тот гигантский образ вождя великого класса-освободителя, который возник в моем воображении, когда я слушал его первую речь.
Лондонский съезд ярко отражал революционную экспансию пролетарского движения в первой русской революции. И своим размером (это был самый многолюдный съезд революционного подполья), и интенсивностью проявления фракционных разногласий, и резкой страстностью в защите представителями фракций враждебных точек зрения съезд отражал грандиозные события первой русской революции. Лидеры разных фракций и течений бешено атаковали друг друга. Следя за этим поражающим воображение сражением,.. я вынес впечатление, что во всех ожесточенных схватках победителем остался Ленин. Он непобедим как диалектик, как представитель воинствующего марксизма...
Все его выступления на съезде отличались теоретической ясностью и прямолинейностью.
Вот он, думал я, вождь великого класса, который должен освободить человечество от капиталистического ига.
После закрытия Всероссийского съезда открылся съезд Социал-демократии Латышского края4. Я пошел (вместе с т. Берзиным5, который потом был советским послом в Финляндии) к Ильичу просить его, чтобы он выступил на латышском съезде.
Маленькая «меблированная» комната. На столе несколько книг и рукопись статьи, кажется, о Лондонском съезде.
- Я привел к вам, Ильич, большевиствующего латыша, — представил меня т. Берзин — он имеет склонность из большевиствующего стать настоящим ленинцем...
Ильич улыбнулся своей добродушной, немного хитрой улыбкой и сразу осыпал меня и похвалами, и упреками по адресу латышей.
- Вы, латыши, превосходные революционеры. Вы обладаете и революционной экспансивностью французского пролетариата и выдержкой, стойкостью и дисциплинированностью немецкого, у вас громадный практический опыт, особенно в области партизанской борьбы. Вы создали хорошо дисциплинированную образцовую подпольную организацию. Вообще вы хорошие революционеры-практики. Но в теории вы сильно хромаете. И здесь кроется опасность соскользнуть с последовательно революционной, марксистской линии и опуститься в оппортунистическое болото. Узкий практицизм, не видящий конечных задач, ведет к меньшевизму.
Если память мне не изменила, то я приблизительно верно передаю сказанное тогда Ильичем.
Я с ним вполне согласился. В теории мы сильно хромаем.
Прощаясь со мной, Ильич, улыбаясь, спросил:
- Значит, вы возвращаетесь в Россию с этого «говорилища» уже настоящим большевиком?
- Да, — ответил я.
Это была первая моя личная встреча с т. Лениным.
Я ее никогда не забуду.
Светлый образ великого вождя пролетарской революции, который тогда сложился у меня, остался ярким и одухотворяющим в долгом заточении в каменных мешках царской каторжной тюрьмы и в сибирской тайге, и в огне пролетарской революции.
«Красный Крым», Симферополь,
1924, № 46, 24 февраля.
Примечания:
1 Воспоминания печатаются с некоторыми сокращениями. Ред.
2 V съезд РСДРП состоялся в Лондоне С 30 апреля по 19 мая 1907 года. Ред.
3 Автор, вероятно, имел в виду доклад В. И. Ленина об отношении к буржуазным партиям. Ред.
4 Имеется в виду II съезд СДЛК. Ред.
5 Речь идет о Я. Берзине-Зиемелисе. Ред.